Рюрик. Полёт сокола - Страница 127

127

— Серпике и Силмук всегда вместе, вместе жить и вместе умереть, — тихо прошептала девица, прижавшись к могучей груди богатыря.

— Ладно, давай пока причалим к десному берегу, а там решим, — примирительно молвил батыр.

Едва причалив, они увидели, что весь берег истоптан тысячами конских копыт.

— Не иначе, большое войско прошло здесь совсем недавно, — загорелся Сила.

— Да, не менее трёх-четырёх тем прошло, — подтвердил догадку богатыря загорелый до черноты лодочник. — Часть во главе с самим беком пришла из Итиля, — махнул он жилистой рукой вниз по течению реки, — а другая — из Булгар — указал он вверх. — И потом вместе по переволоцкому пути на Дон двинулись.

— А как мыслишь, по какому берегу пойдут хазаре на полуночь?

— Так тут, брат, гадать нечего, они завсегда к северянам за данью десным берегом Дон-реки ходят, а переправляются ниже, у Саркела, там самое место удобное.

Сила вспомнил путь, который пересказал Ерошка, всё сходилось. Стало быть, нужно идти за хазарами до самой их встречи с новгородской ратью, только вот в каком месте этого пути — через два дня или через десять та встреча будет, ему, Силе, не ведомо. Значит, готовым нужно быть всегда.

— А скажи, брат, как тут через переволок лодьи тянут, на бревенчатых катках?

— Смотря какие, коли велики, так на катках, а коли такую малую, как твоя, скажем, так укладывают на деревянную раму о четырёх тележных колёсах и толкают руками либо нанимают коней. Только не вовремя вы поспели, после прохода хазарской конницы тут ни коней, ни тех, кто перетаскивал, нет, — кого убили, кто сбежал. Только лодочники, вроде меня, остались, потому что в реке нас не достать.

— Благодарю, брат, раму, про которую ты рёк, я уже разглядел вон в той ложбинке, а кони или работники мне без надобности.

Вскоре удивлённый лодочник узрел, как его собеседник в одиночку взгромоздил на деревянную раму с тележными колёсами свою лодку, бережно усадил девицу и быстрым шагом двинулся по выбитому бесчисленными ногами и копытами переволоку, легко толкая перед собой поклажу.

Они заночевали на берегу синего Дона, а поутру переправились на десной берег, где продали лодку и, добавив к полученному перстень Серпике, купили простого крестьянского конька, не борзого в ходу и не красного собой, но надёжного, с крепкими ногами и широкой грудью, так чтобы мог нести на себе двоих, и поскакали по следу вражьего воинства.

Они шли вслед хазарской коннице весь день, а вечером стали на ночлег, разведя небольшой костерок. Вяленая рыба да лепёшка с донской водой и диким луком быстро утолили голод. Неожиданно из темноты послышались голоса, стук копыт и конское ржание, их лошадь тут же откликнулась, а ещё через некоторое время показались тёмные очертания конников. Подъехавшие говорили на хазарском, но появились с низовья реки.

— Кто вы такие и что здесь делаете? — строго спросил средних лет тучноватый хазарин в полном вооружении. — Вы что, шпионите за нашим войском? — проговорил он с угрозой, а четверо его спутников, не слезая с коней, окружили сидящих у костерка.

— А ты кто такой, чтобы спрашивать, и если ты сам не шпион, то почему едешь с другой стороны? — напустилась на него острословая суварка на тюркском, только с булгарским выговором.

— Вы из Булгара что ли? — несколько смягчил суровость хазарин.

— Нет, мы с луны упали, видишь она сегодня не полная, вот мы с куском её и упали, только куда тот кусок закатился, найти не можем, — ещё более распалилась Серпике. Спутники «тучного» рассмеялись.

— Хорошо, а всё-таки, почему вы здесь?

— Мой муж — купец Силмук из Булгара — хочет купить дешёвый товар после того, как великий бек одержит победу. Ведь многие воины захотят быстрее спустить хотя бы часть своей добычи.

— А почему ты всё время трещишь, как сорока, а твой муж молчит?

— Он немой, потерял речь после того, как разбойники ограбили его караван, а самого бросили в степи, думая, что он мёртв. Мы сегодня надеялись догнать войско, но не успели, пришлось заночевать, иначе дозорные могут в темноте принять за чужаков и убить.

— Хм, всё ты складно говоришь, булгарка, только что-то твой муж на булгарина не похож, — проговорил «тучный» с подозрением. — Пожалуй, поедете сейчас с нами, тайная стража во всём разберётся. А пока вы двое и ты, — ткнул он плетью в своих воинов, — обыщите их на всякий случай, заодно увидим, достаточно ли денег у купца для покупки товара, — недобро расхохотался «тучный».

Опасность снова коснулась влюблённых холодным дыханием. Сила незаметно дал девице пальцами знак отойти. Когда к Серпике приблизился молодой невысокий воин, она испуганной серной отпрыгнула в сторону, с криком: «Не подходи ко мне, не касайся меня!» Невысокий, с блеснувшими охотничьим азартом в свете костерка очами, бросился следом, и они исчезли в темноте. Два других воина, тоже спешившись, подошли к немому купцу, который медленно встал и оказался выше и втрое крепче степняков. Один хазарин, приказав немому поднять вверх руки, с опаской стал ощупывать одежду богатыря, а второй стоял с обнажённым палашом наготове.

— Ничего нет, — повернулся к «тучному» воин, — кроме этого старого кинжала, — протянул он находку начальнику, — никаких де… — он не успел договорить: кулаки богатыря одновременно опустились на кожаные шлемы обоих воинов. Но упасть на землю успел только воин с обнажённым палашом, а второй, подхваченный за стёганый толстый халат с вшитыми пластинами, взлетел, словно джинн, и вышиб из седла «тучного». Четвёртый воин, испуганный невероятным зрелищем, рванул удила и огрел плетью своего горячего койсожского коня, подняв его на дыбы, но могучий «купец» вместо того, чтобы отпрянуть в сторону, поднырнул под брюхо и свалил животное вместе с седоком на землю.

127